Нас приучают к «баварскому» вместо «жигулевского»*

В песенно-танцевальном номере, который 12 апреля просмотрела многомилионная аудитория федерального канала, красиво показано, как надо правильно крутить любовь с оккупантами. Чуть поломавшись для приличия, девушка танцует с офицером вермахта и любовь там в конце побеждает все. Фото телеканала Россия 1

Радиослушателям и зрителям в России предложили по-другому посмотреть на Великую Отечественную войну. Судя по откликам в интернете, аудитория просто пришла в бешенство. Но эта реакция была ожидаемой, она укладывается в одну хитрую концепцию американского юриста Джошуа Овертона: «немыслимое» постепенно превращается в просто «радикальное», затем в «приемлемое» и, наконец - в «стандартное». Любые сакральные нормы можно сломать, если демонтировать их последовательно, из поколения в поколение.

Войной с каждым годом попахивает все крепче. Поэтому на повестке дня у нас расподобление «патриотизма». Мойщики «окон Овертона» считают, что идеальный вариант для России - позорное поведение Франции во Второй мировой. Начиная от боевого духа армии и заканчивая отношением к оккупантам. Не случайно уже год по Сети болтаются подборки цветных фото о «счастливой жизни» французов под немцами. Кто-то плюется, кто-то рассматривает это как вариант, а кто-то просто моет «окно Овертона». Еще десять лет назад невозможно было представить такой диалог на топовой федеральной радиостанции. А сейчас уже нормально, за исключением легкого осадочка. Писатель Людмила Улицкая в программе «Цена победы» 9 апреля:

- Ну ужасно. Вы знаете, мы все с легким таким снисхождением относимся к французам, потому что мы-то молодцы. А французы - вот, они немцам сдали свою страну. Сейчас прошли годы - Париж стоит, они его сохранили. Да, конечно, французы не молодцы, а мы молодцы. Но страна была разрушена, народу погибло ужасное количество... У Победы есть цена. Потому что миллионы погибших людей - это, конечно, очень большая цена. Французы своих уберегли на самом деле.

Писатель Людмила Улицкая приоткрыла "окно Овертона" в эфире федеральной радиостанции Фото: ИТАР-ТАСС/Сергей Карпов

Тут бы этим умным людям поговорить о том, какую цену в итоге заплатила Франция, предав себя же. Но такой задачи у ведущих не было, они всего лишь открывали форточки в «окнах Овертона». И у них получилось. Потому что никаких репрессивных мер и даже порицания не будет. Поздно, нормы сдвинулись, многие ветераны поумирали, а их детям все равно или они уже немного согласны. И в бывшем блокадном Ленинграде уже не бьют в глаз за фразу: «Лучше бы пили «Баварское» вместо «Балтики»...

Для людей попроще - продукт другой - в песенно-танцевальном номере, который 12 апреля просмотрела аудитория федерального канала. Там красиво показали, как надо правильно крутить любовь с оккупантами. Чуть поломавшись для приличия, девушка танцует с офицером вермахта, и любовь там в конце побеждает все. Вообще все, как во Франции в те же годы.

Я все это слушал, смотрел и кровь из ушей и глаз текла. И думал только: единственное, что есть хорошего в смерти моей бабушки Марьи Степановны Пономаревой, что она чуть-чуть не дожила до этого овертоновского скотства. Вживую его не слышала. Ей было бы сложно растолковать высокий замысел писательницы Улицкой. В октябре 1942-го она ушла со сталинградского завода «Красный октябрь», от цеха, где работала чертежницей, ничего не осталось, и начальник сказал: «Маша, уходи». Шла с последними колоннами беженцев по степи, где на них летчики немецкие тренировались в снайперской стрельбе. В Саратове, когда бабушка призывалась, специально в ПВО пошла, а не в связь - поквитаться как следует. Из Франкфурта-на-Одере домой вернулась - и ничего нет: ни юности, ни города, ни барабанных перепонок, и все что можно застужено. Но дожила до пяти правнуков. Смотрит, наверное, сейчас с неба на эти «окна Овертона»... и страшно даже представить, что она думает. И нет никаких сил просить прощения - не простит.

*Мем, появившийся в конце 80-х годов, когда впервые пытались пересмотреть итоги Второй мировой. «Сдали бы... (город-герой подставить. - Авт.), сейчас бы пили «Баварское», а не «Жигулевское».

КОММЕНТАРИЙ КАНАЛА

«Намерения молодого артиста были чисты»

«Уважаемые зрители!

Мы глубоко сожалеем, что номер, придуманный и представленный в программе молодым артистом Александром Петровым, вызвал противоречивые эмоции у зрителей. Тема трагедии, которую несет война, уже не первый раз поднимается нами. В прошлом году финал программы был полностью посвящен Дню Победы, к нам приходили ветераны, танцы были посвящены подвигу наших бабушек и дедушек.

Когда Александр, кстати, любимый ученик великого педагога Леонида Ефимовича Хейфица, пережившего Великую Отечественную войну, придумал этот номер - о трагической обреченной любви русской девушки и немца, любви, которая заставляет его бросить оружие и погибнуть с ней, его вдохновляли десятки спектаклей, фильмов и книг, посвященные тому, как война и ненависть ломают жизни совсем молодых, таких как он сам, людей. Возможно, номер не был таким талантливым, как картины «Семнадцать мгновений весны» или «Список Шиндлера», чтобы использование определенной символики стало оправданным, но намерения молодого артиста были чисты. Создатели, ведущие, члены жюри программы являются патриотами своей Родины и неоднократно обращались к военной теме в своем творчестве. Поэтому нам особенно горько, что это выступление могло задеть чувства наших зрителей.

Сколько бы лет ни прошло, но эта трагедия и этот подвиг навсегда святы, и потому требуют от нас особого внимания, когда мы решаемся прикасаться к ней.

Еще раз выражаем свое глубокое сожаление.

Создатели программы «Танцы со звездами».