«Из кузова доносились нечеловеческий крик, стон и вой»: Из рассекреченного рассказа крымчанки, увидевшей «душегубку» гитлеровцев в действии
Душегубка. Скриншот видео
Санитарка из села Александровка Белогорского района Полина Максимова в 15 лет стала невольной свидетельницей массового убийства пациентов местной психбольницы. В 70-е годы она давала свидетельские показания по делу о преступлениях нацистов в Крыму во время оккупации, и протокол ее допроса рассекретили в 2020 году. «Комсомолка» приводит этот рассказ.
Дело было ранней весной 1942 года. Утром девочка вместе со сверстниками играла недалеко от «колонии для душевнобольных» - так Полина Максимова называет лечебницу.
- Я обратила внимание, что недалеко от калитки, ведущей во дворик колонии, стоит крытая автомашина, окрашенная в темный цвет, а рядом с ней несколько человек в немецкой военной форме. Подошла ближе, - говорится в показаниях свидетельницы. - Находясь примерно в десяти метрах от машины, я увидела в машине одного мужчину, одну женщину с распущенными волосами, и с ней двое детишек в возрасте пяти-шести лет, которые стояли, прижавшись к ногам матери, вернее, женщины, стоявшей в машине. Я не знаю, была ли она им матерью.
После машина задом подъехала к калитке, ведущей во внутренний двор лечебницы, там уже к тому времени выстроили пациентов. Между калиткой и машиной стояли гитлеровцы с автоматами.
- С улицы, где я находилась в то время, больных видно не было, но слышно было топот ног в машине и крики больных. Я поняла, что больных погружают в машину. Примерно через двадцать-тридцать минут автомашина с закрытой дверью от калитки отъехала, но в двадцати-тридцати метрах от калитки остановилась. Мотор машины работал. Из кузова доносились нечеловеческий крик, стон и вой, а также стуки о борта машины, - вспоминает Полина Максимова. - Вокруг машины суетились военнослужащие немецкой армии. Затем крик, вой и стуки стали постепенно стихать, в кабину сел один военнослужащий германской армии, и автомашина поехала в сторону города Карасубаза (теперь город называется Белогорск. – Ред.)
15-летняя Полина продолжила наблюдать за происходящим. Пациенты лечебницы по-прежнему толпились во дворе, калитку пока закрыли. Но вот через час-другой машина, на которой увезли людей – хотя девушка догадалась (по поселку уже ходили слухи), что эти автомобили специально предназначены для убийства, и живых в них далеко не возят.
- Машина вновь подъехала задом к калитке и таким же порядком, как и первый раз, душевно больных стали погружать в автомашину. Я сразу оттуда убежала, так как кто-то сказал, что если больных не хватит, то в машину будут погружать детей и подростов. Что было дальше, я не знаю, но позже видела, что в колонии душевно больных почти никого не осталось, за исключением нескольких человек из числа выздоравливающих, которые работали в хозяйстве, - свидетельствовала Полина Максимова.
Психоневрологический интернат в Александровке. Фото: Яндекс.Карты
Сколько человек помещали в «душегубку» (так стали потом называть газовые камеры на колесах), жительница Александровки сказать затруднилась, отметив, что, судя по времени погрузки и топоту ног, - не менее 50 человек за один раз. Куда вывозили тела, Полина Максимова тоже не знает, но в селе рассказывали, что их сбрасывали в противотанковый ров, не доезжая двух километров до нынешнего Белогорска в сторону села Новиково (в военные годы – Сары-Су).
КСТАТИ
Во время допроса в 1945 году обвиняемая в коллаборационизме крымчанка Мария Полякова-Гармс показала (выписку из ее допроса рассекретили одновременно со свидетельством Полины Максимовой), что «душегубку» доставили в оккупированный Крым из Германии как раз весной 1942 года. Машину для убийств передали в «айнзатцкоманду 11-б», которая дислоцировалась в Симферополе.
Айнзатцкоманда 11б «отвечала» не только за крымскую столицу, она занималась истреблением мирного населения еще и в Карасубазаре (Белогорске), Зуе, Евпатории, Алуште.
СПРАВКА «КП»
Психиатрическая лечебница, пациентов которой зверски уничтожили нацисты в 1942-м, в наше время все еще работает. Сейчас там расположен психоневрологический интернат – подразделение республиканской клинической психиатрической больницы №1 имени Наума Балабана.
Профессор Наум Балабан, 1940 год. Фото: Госархив РК
Наум Балабан – психиатр, доктор медицинских наук, во время Великой Отечественной заведовал психиатрической клиникой в Симферополе. Он тоже погиб весной 1942 года. Еще до оккупации ему, заслуженному врачу РСФСР, предлагали эвакуироваться вместе с семьей, однако доктор отказался бросить пациентов, пытался спасти их, оформляя фиктивные выписки. В марте 1942 года его и жену задержали. Как умерли Наум Балабан и его супруга – до сих пор точно не известно. По одной из версий, он вошел в «душегубку» вместе с пациентами, по другой – его расстреляли. Есть и третья версия, согласно которой Наум Балабан успел принять яд еще по дороге в гестапо.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
«Каратели подожгли дом, где находились 13 раненых»: Истории крымских сел, сожженных гитлеровцами дотла
«Комсомолка» продолжает публиковать выдержки из рассекреченных документов, хранившихся в архивах ФСБ (подробнее)