Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+5°
Boom metrics
Здоровье21 июля 2020 22:00

Эксперт-пульмонолог: 100-процентно защищающая вакцина от коронавируса появится только через несколько лет

Главный внештатный пульмонолог Минздрава по Центральному федеральному округу Андрей Малявин рассказал, стоит ли прививаться от ковида, вредит ли он детям и как меняются переболевшие «короной» люди
Авторы (2):
На сегодняшний день в мире разрабатывается более сотни вакцин от коронавируса.

На сегодняшний день в мире разрабатывается более сотни вакцин от коронавируса.

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Прививаться или нет?

На сегодняшний день в мире разрабатывается более сотни вакцин от коронавируса. Даже у нас в стране их готовят больше десятка. Разные институты, на разной платформе, с разным принципом действия. Санитарные врачи предупреждают: многие ограничения необходимо будет соблюдать вплоть до начала массовой вакцинации от COVID. Быстрее бы, думают многие, уставшие от ношения масок и перчаток. Но большинство экспертов предостерегает: быстро вакцины не делаются! Необходимы длительные проверки эффективности и самое главное безопасности средства, чтобы избежать возможного вреда здоровью. Тем не менее, часть производителей уже отчиталась, что испытания вакцин на добровольцах показывают хорошие результаты и скоро-скоро уже можно начинать массовое производство и прививочную кампанию.

- Чего нам стоит больше бояться? Риска заразиться коронавирусом или последствий от наспех сделанной вакцины? – спросили мы у главного внештатного пульмонолога Минздрава по Центральному федеральному округу Андрея Малявина.

- Действительно, существует такое понятие, как good clinical practice – надлежащая клиническая практика. Которое применяется ко всем лекарственным препаратам при их испытаниях. Они должны быть проверены на достаточном количестве добровольцев и в течение немалого времени, чтобы изучить вопрос безопасности всесторонне, чтобы ученые могли увидеть отдаленные последствия прививки. И в отношении вакцины от коронавируса настораживало то, что была поставлена задача ее быстро разработать. Но Минздрав РФ четко обозначает позицию: вакцина должна быть безопасной. Так что, уверен, это требование будет соблюдено.

Но надо понимать, что стопроцентно эффективная вакцина в ближайшие месяцы не будет сделана, я считаю. То есть та, которая гарантированно защитит всех от заражения на 100 процентов. Просто потому, что таковы особенности противовирусных вакцин, тем более, вакцин против быстро мутирующих вирусов. Какой-то вклад определенный каждая из вакцин, несомненно, привнесет. Но уповать на нее, как на панацею, как на избавление от всего, вряд ли возможно.

Скорее всего, по-настоящему хорошая вакцина, качественная появится через несколько лет. Например, против вакцину против вируса папилломы человека доводили до ума около десяти лет. Примерно то же самое было с прививкой от гепатита В. Это просто особенности технологии и перескочить их невозможно даже при хорошем развитии.

- Но ведь уже ясно, что COVID-19 - вирус быстро мутирующий. И у людей возникает вопрос: пока ученые будут делать вакцину, она уже устареет, потому что вирус изменился.

- Не устареет. Дело в том, что быстрая мутация касается не всех антигенов. Какие-то антигены все равно остаются стабильными, на них-то вакцина и сработает.

Общая часть у разновидностей вируса все равно будет. Так что все равно вакцина будет действовать. Может, чуть меньше, чем рассчитывали. А, может, и нет.

- Спрошу прямо, учитывая скорость разработки вакцины и отсутствие масштабных исследований ее последствий, стоит делать прививку?

- Стоит.

- Даже вот этой недоработанной?

- Я думаю, что она в любом случае будет разработана на достаточно высоком уровне, потому что очень много сил брошено на создание. Развитие науки не стоит на месте. Мы сейчас можем моделировать многие процессы математически, не прибегая к длительным экспериментам в реальности.

Жизнь после короны

Американские ученые утверждают, что вирус наносит удар по сердцу, почкам, печени. Британские - что коронавирус поражает пищеварительную систему, сердце, почки, печень, мозг, нервы, кожу и кровеносные сосуды больных. Еще в апреле Минздрав России отметил, что, скорее всего, происходит поражение нервных тканей и мозга.

- Проще перечислить, что не пострадало, но что поражается сильнее всего?

- На самом деле, самый надежный источник - патоморфологические исследования, то есть результаты вскрытия умерших от ковида пациентов. И они подтверждают однозначно, что точкой приложения COVID являются мелкие сосуды. Поражается внутренняя оболочка мелкого сосуда, формируются микротромбы. И поскольку сосуды везде, то и процесс происходит во всем организме, во всех системах. Просто в легких сосудов больше всего. И их можно визуализировать .

Что касается поражения мозга, в нем не нашли никаких морфологических изменений. Но сосуды страдают и в мозге – поэтому возникают функциональные нарушения.

Но почему в первую очередь мы говорим о легких? Потому что легкие – это газообмен, который обеспечивает нам жизнь. Если страдают легкие, нарушается функционирование всех органов, поэтому акцент на них.

Вместе с тем не стоит демонизировать вирус. Он, действительно, поражает всё, но и система восстановления в нашем организме прекрасно работает!

Скажем, затромбировался сосуд. Мы боремся: тут же начинается рост новых сосудов, кровоснабжение по другим сосудам. Это нормальный процесс защиты. И, как вы видите, в большинстве случаев инфекцию удается полностью победить.

Главный внештатный пульмонолог Минздрава по Центральному федеральному округу Андрей Малявин. Фото: Артем Геодакян/ТАСС

Главный внештатный пульмонолог Минздрава по Центральному федеральному округу Андрей Малявин. Фото: Артем Геодакян/ТАСС

COVID детям - не игрушка!

- Говорят, что новый смертельно опасный воспалительный мультисистемный синдром, зафиксированный у детей, как раз связан с мелкими кровеносными сосудами. И сопряжен как раз с коронавирусом. Допустим ребенок переболел бессимптомно, проходит какое-то время, он начинает покрываться сыпью, попадает в реанимацию, а то и умирает. Сначала думали, что это синдром Кавасаки…

- А это и есть – синдром Кавасаки. Это довольно редкое явление. Действительно, какую-то связь с COVID-19 сейчас обнаружили, но это требует уточнения, пока это предположение.

- Я к чему этот вопрос задала? Здесь детский организм почему-то не успевает включить систему восстановления, хотя обычно у малышей все заживает очень быстро.

- А я бы сказал, что не не успевает, а слишком сильно включает. Дело в том, что дети более склонны к гиперреакциям, то есть, избыточным на внешние воздействия, будь то патоген или аллерген. Вот, например, поэтому мы часто видим аллергию в детском возрасте, которая во взрослом практически не проявляется. Так и с ковидом – в ответ на него организм включает слишком сильный иммунный ответ, который ударяет не только по «вражеским агентам», но и по нему самому.

- Получается, что все-таки дети в группе риска? И она, может быть, еще посерьезнее, чем группа риска взрослых?

- Нет. Особенность COVID в том, что дети действительно болеют реже. Дело в том, что механизм внедрения вируса в клетку связан с АПФ - ангиотензинпревращающего фермента, а он у детей еще не развит.

Многих пациентов даже перелечили

- Все-таки, какие последствия самые тяжелые? Скажите честно. А то люди у нас слишком расслабились, маски сбросили, на дистанцию забили - а ведь вирус никуда не ушел. Может, хоть информацию о последствиях их отрезвит…

- Во-первых, есть последствия самой болезни. Это ведь системное поражение мелких сосудов, которое выводит из строя в той или иной степени различные органы. Вторая проблема, о которой нельзя не говорить, к сожалению, – это последствия врачебного вмешательства. И не обязательно по неграмотности, из-за недостаточной квалификации медперсонала. А от отчаяния. Медики применяли огромное количество лекарств либо непроверенных, либо ненужных больному. И мы, к сожалению, видим ситуацию, когда уже есть последствия от безудержного применения препаратов. Например, сейчас у нас в клинике находится четыре человека, у которых развилось тяжелое осложнение антибактериальной терапии – псевдомембранозный колит. Это большая редкость, обычно такой пациент бывает раз в год, а у нас сейчас четыре одновременно.

Им давали по три, четыре, пять курсов антибиотиков, причем, широкого спектра действия. Например, плаквенил. Слава богу, сейчас в мире от него отказываются и практически прекратили исследования в этом направлении. Он достаточно опасен и с точки зрения влияния на печень, и с точки зрения влияния на проводящие системы сердца. И мы это видим. И таких примеров много.

В третьих, последствия ковид - это обострение хронических заболеваний. Легочные заболевания, проблемы с эндокринологией (и с обменом глюкозы, и с щитовидной железой).

И четвертый пункт – это психологические проблемы. Их нельзя свести только к панике из-за пандемии, к страху заражения и смерти. Для меня до сих пор еще не понятна эта ситуация. Думаю, что это предмет для изучения.

- О чем вы говорите?

- Я бы назвал так - инфантилизм. Люди, перенесшие даже средней тяжести COVID, становятся как дети.

- Может, это результат воздействия на головной мозг?

- Не уверен. Я же сказал, что англичане сделали очень серьезные исследования, и не нашли морфологических изменений в мозге.

Это феномен, о котором я говорю, требует изучения, чтобы этим психиатры и психологи занялись. Понять, почему это происходит. И как на это можно повлиять, потому что если мы сталкиваемся просто с депрессией, мы знаем, как с ней бороться. Мы с паническими атаками знаем, как бороться. А вот с этим... Это какой-то когнитивный дефицит (недостатки мышления – прим. Ред.), я назвал это инфантилизмом. Переболевший пациент хуже соображает. Несколько раз ему надо повторять, чтобы усвоил.

Считаю, что врачам общего звена нужно дать какой-то инструмент, какие-то достаточно простые тесты, которые выявляли бы тот же когнитивный дефицит, уровень депрессии, и так далее. Тестов много, но, к сожалению, психологические тесты страдают большой избыточностью. Они очень большие и трудные в заполнении.

- А последствия CОVID понятно, как лечить? Хотя бы примерно…

- Конечно, разработаны основные рекомендации - и лекарственная поддержка, и очень большой арсенал немедикаментозных воздействий, начиная от дыхательной гимнастики до целой линейки дыхательных тренажеров.

- Допустим, человек переболел, у него есть диагноз. Вроде бы ничего не беспокоит, но как понять, нужна ли специальная реабилитация? Куда пойти, на что обратить внимание?

- Не надо всем идти, ну, переболели и переболели. Во многих случаях не требуется никаких воздействий.

Вот если изменилось самочувствие: очень долго сохраняется мышечная слабость, повышенная утомляемость, сердцебиение и особенно с нарушением ритма – это точно нужно идти к врачу. Если сохраняется одышка, можно проверить себя, измерить сатурацию, если она меньше 95 – срочно к врачу. Это дыхательная недостаточность.

Если есть нарушение выделительной функции, нарушение аппетита, горечь во рту – это поражение печени чаще всего. Ну а если вы себя чувствуете более-менее ничего, то можно к врачу и не ходить. Но надо понимать, что восстановление идет достаточно медленно, не нужно сразу после выписки нагружать себя физически и эмоционально.

КСТАТИ

Российская вакцина от коронавируса первой в мире пойдет в массовое производство

К концу года объем производства препарата нарастят до 200 миллионов доз (подробности)

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ

Почему коронавирус в Россию завезли из Европы, но смертность у нас в разы ниже, чем в Италии

Профессор Сколтеха Георгий Базыкин рассказал о результатах генетического анализа "российских" коронавирусов (подробности)

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

В ожидании второй волны коронавируса: сколько нужно спать, как питаться и загорать, чтобы укрепить иммунитет

Врач рассказал, что на самом деле работает, а за что не нужно переплачивать (подробности)